Митрополит Волоколамский Иларион

К вопросу о канонических предпосылках Харьковского Архиерейского Собора Украинской Православной Церкви 1992 года

Сегодня, спустя два десятилетия после Харьковского Собора епископов Украинской Православной Церкви 1992 года, к нам приходит все более глубокое осознание той клю­чевой роли, которую он сыграл в истории нашей Церкви. За минувшие двадцать лет решения Харьковского Собора, пред­начертав дальнейший исторический путь Украинской Право­славной Церкви, не только не потеряли своей актуальности, но и по сей день в значительной степени определяют ее со­стояние и развитие.

Для верных чад нашей Церкви Харьковский Собор ока­зался спасительным маяком: в непростые для Украины годы отцы Собора смогли не только сохранить единство нашей Цер­кви и укрепить его, но и оградить ее от вмешательства вне­шних политических и националистических сил, пытавшихся использовать институт Церкви и ее духовный авторитет в сво­их конъюнктурных целях.

Общепризнанность решений Харьковского Собора Ук­раинской Церкви и избранного на нем Предстоятеля в право­славном мире свидетельствует о том, что канонический статус Собора никогда не подвергался сомнению в мировом Право­славии. Вместе с тем, в публичных заявлениях идеологов рас­кола попытки дискредитировать Собор и его решения пред­принимались неоднократно. Несмотря на то, что эти попытки никогда не выглядели сколько-нибудь основательными, пред­ставляется не лишним вновь вернуться к каноническим пред­посылкам Харьковского Собора.

В вопросе о канонических основаниях созыва Собора усматриваются две составляющие: проблема канонической недееспособности бывшего митрополита Киевского Филарета на момент созыва Собора и дальнейший вопрос о правомочно­сти правомочно­сти созыва Собора митрополитом Харьковским и Богодуховским Никодимом.

Хорошо известно, что к моменту созыва Харьковского Собора митрополит Филарет нарушил клятвенное обещание, данное перед всеми, в том числе и перед украинскими еписко­пами на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви 31 марта — 5 апреля 1992 года, что «во имя мира церковного подаст прошение об освобождении его от обязанностей Пред­стоятеля». После этого он, по меньшей мере, дважды был от­странен от управления Украинской Церковью. Впервые — на расширенном заседании Священного Синода Русской Право­славной Церкви 6-7 мая 1992 года, когда ему было запрещено «в период до Архиерейского Собора Украинской Православ­ной Церкви действовать в качестве Предстоятеля, а именно: созывать Синод, рукополагать архиереев, издавать указы и об­ращения, касающиеся Украинской Православной Церкви. Ис­ключением является созыв Архиерейского Собора Украинской Православной Церкви для принятия его отставки и избрания нового Предстоятеля»¹. Тогда же были признаны недействи­тельными все прещения, которые налагались бывшим митро­политом Киевским на сторонников единства с Русской Право­славной Церковью. Второй же раз Филарет Денисенко был от­странен от управления Украинской Церковью на расширенном заседании Священного Синода Русской Православной Церкви 21 мая 1992 года², после того как проигнорировал первое прещение.

Именно тогда, 21 мая, при участии архиереев Украинс­кой Православной Церкви, Синод и поручил митрополиту Харь­ковскому и Богодуховскому Никодиму как старейшему иерар­ху Украинской Церкви созвать и провести Архиерейский Со­бор Украинской Церкви для избрания нового Предстоятеля. Тем же заседанием Синода было определено, что до выборов Пред­стоятеля Украинской Православной Церкви временное управ­ление ею передается митрополиту Никодиму³.

Несмотря на то, что бывший Первоиерарх Украинской Церкви проигнорировал решение Синода от 6 мая, а решения расширенного Синода от 21 мая объявил «необоснованными и недееспособными»⁴, он не мог опровергнуть по существу их каноническую правомочность. По состоянию на май 1992 года и в соответствии с Уставами как Украинской, так и Русской Церкви Украинская Православная Церковь обладала широки­ми правами самоуправления в рамках кириархальной Церкви. Ее Предстоятель, будучи постоянным членом Священного Си­нода Русской Церкви⁵, и ее архиереи принимали участие в за­седаниях Священного Синода и Архиерейского Собора Рус­ской Православной Церкви наравне с другими иерархами Мос­ковского Патриархата. Соответственно, в вопросах церковно­го суда и церковной дисциплины высшей инстанцией для них оставался Архиерейский Собор Русской Православной Церк­ви (в период между Поместными Соборами)⁶ и Священный Синод Русской Православной Церкви (в период между Помес­тными и Архиерейскими Соборами)⁷.

Согласно древней церковной норме, осуществлявшейся, в частности, в практике Вселенских Соборов, обвиненный епис­коп не мог не только председательствовать, но и участвовать в заседаниях наравне с другими участниками Собора. По обы­чаю, обвиненный епископ выходил на середину перед прочи­ми отцами Собора и не мог к ним присоединиться до тех пор, пока не получал оправдания в своем деле. Подобный преце­дент был с блаженным Феодоритом, епископом Кирским, ко­торого не допустили к участию в заседаниях IV Вселенского Собора до тех пор, пока он не анафематствует Нестория. Точ­но так же не был допущен к заседаниям Диоскор Александ­рийский, который, в конечном счете, был осужден и лишен сана IV Вселенским Собором. Фактически, по смыслу церковного правосознания, бывший митрополит Киевский Филарет, буду­чи отстранен от церковного управления по ряду обвинений, не мог созывать Собор и председательствовать на нем. То, что Священный Синод 6 мая дозволил ему в исключительном по­рядке единожды возглавить Архиерейский Собор для добро­вольной отставки и выбора другого Предстоятеля, само по себе было значительной уступкой, принятой, вероятнее всего, во избежание нестроений и вмешательства светской власти в дела Украинской Православной Церкви.

Таким образом, ссылка на 34-е Апостольское правило, к которому традиционно апеллируют противники Харьковс­кого Собора, не представляется здесь уместной. Текст прави­ла гласит:

Епископам всякого народа подобает знать первого в них, и признавати его яко главу, и ничего превышающего их власть не творити без его рассуждения: творити же каждому только то, что касается до его епархии, и до мест к ней принадлежа­щих…

Между тем бывший митрополит Филарет на момент со­зыва Собора de jure был отстранен от исполнения обязаннос­тей и не являлся Первоиерархом Украинской Православной Церкви. Согласно решению Синода Русской Православной Церкви от 21 мая и в соответствии с п. 12 главы V «Устава об управлении Украинской Православной Церковью», временное управление ею перешло к старейшему по хиротонии архипас­тырю Украины, постоянному члену Синода Украинской Пра­вославной Церкви митрополиту Харьковскому и Богодуховскому Никодиму, который de facto выступил местоблюстите­лем митрополичьего престола Украинской Церкви.

Примечательно, что далее текст 34-го правила настаива­ет на единомыслии Предстоятеля со своими епископами:

Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех.

Ибо тако будет единомыслие, и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец и Сын и Святый Дух⁸.

Учитывая, что по приглашению митрополита Никодима на Собор в Харьков прибыл весь украинский епископат, кроме епископа Почаевского Иакова (что само по себе свидетельствует о практически всеобщем признании полномочий местоблюс­тителя), — последующие ссылки раскольников на правило выглядят и вовсе странно.

Существует немало примеров низложения или анафематствования Предстоятеля Поместной Церкви решением еписко­пов этой Церкви за уклонение в ересь, безнравственное пове­дение или по каноническим причинам. В качестве наиболее известных исторических прецедентов можно упомянуть низ­ложение Патриарха Константинопольского Нестория (431 г.), иконоборческого патриарха Иоанна Грамматика (843 г.), мит­рополита Киевского Исидора (1441 г.) и другие.

В современной канонической практике Поместных Цер­квей также имеются прецеденты осуждения Предстоятелей решением подвластных ему епископов, например, низложение Патриарха Иерусалимского Иринея по решению Синода Иеру­салимской Церкви (2005 г.). При том, что среди членов Синода не было полного единогласия по данному вопросу (решение было принято 12-ю из 18-ти голосов), в соответствии с Уста­вом Иерусалимской Церкви оно было признано действитель­ным. Любопытно, что в своих апелляциях и публичных выска­зываниях бывший Патриарх Иерусалимский точно так же, как некогда бывший митрополит Филарет, жаловался на неправо­мочность решения Синода своей Церкви, заявлял о своем по­жизненном праве на Предстоятельскую кафедру и апеллиро­вал к 34-му Апостольскому правилу. Однако 24 мая 2005 года в Стамбуле Собор Предстоятелей и представителей Помест­ных Православных Церквей под председательством Констан­тинопольского Патриарха Варфоломея утвердил низложение бывшего Иерусалимского Предстоятеля и постановил исклю­чить его из диптихов.

Говоря о полномочиях митрополита Харьковского и Богодуховского Никодима созывать Собор епископов Украинс­кой Православной Церкви, следует отметить, что эти полномо­чия проистекали как из норм Устава Украинской Православ­ной Церкви, так и из древних, исконных принципов организа­ции деятельности Соборов в Православной Церкви.

В частности, традиция отдавать председательство на Со­боре старейшему по хиротонии иерарху восходит к практике Древней Церкви. Одним из древнейших известных нам преце­дентов такого рода был Эльвирский Собор (ок. 305 г.), предсе­дателем на котором был избран старейший по хиротонии епис­коп города Акцис (совр. Кадис) Феликс, а не епископ главного города области — Кордовы.

Об особом статусе старейшего по хиротонии епископа Украинской Церкви говорит и «Устав об управлении Украинс­кой Православной Церковью» принятый в 1990 году и действо­вавший на момент созыва Харьковского Собора. Так, в п. 17 главы 4-й означенного Устава сказано: «При рассмотрении жалобы на Председателя он передает председательствование старейшему по архиерейской хиротонии архиерею из числа членов Синода». А пункт 12 главы 5-й того же Устава указыва­ет, что «в случае кончины митрополита Киевского и всея Ук­раины, его ухода на покой, нахождения под церковным судом или иной причины, делающей невозможным исполнение им обязанностей Предстоятеля Украинской Православной Церк­ви», председательство в Священном Синоде переходит к ста­рейшему по хиротонии члену Священного Синода.

С канонической точки зрения принципиальной здесь яв­ляется не сама процедура дальнейшего избрания Синодом ме­стоблюстителя (которая, исходя из текста Устава 1990 года, могла меняться по усмотрению Синода), а ее незамедлитель­ность: «Священный Синод под председательством его старей­шего по хиротонии члена немедленно избирает местоблюсти­теля Киевской митрополичьей кафедры»⁹. В рядовых случаях (например, в случае смерти Предстоятеля) должность место­блюстителя необходима именно для того, чтобы организовать Архиерейский Собор и выборы нового Предстоятеля Церкви. Но в нашем случае, ввиду остроты кризисной ситуации, цер­ковно-административный механизм с благословения кириархальной Церкви миновал синодальные выборы местоблюсти­теля — и перешел к непосредственному выбору Предстоятеля. Тем самым выбор был осуществлен не решением Священного Синода (который, в сущности, является делегатом полномо­чий Архиерейского Собора), а собственно самим Архиерейс­ким Собором.

Мудрость приснопамятного Харьковского святителя зак­лючалась не только в том, что он de facto в течение семи дней (21-28 мая), исполняя обязанности местоблюстителя, органи­зующего Архиерейский Собор, сумел созвать на него почти весь епископат Украинской Православной Церкви и привести его к единомысленному решению, но и в том, что он дал самоотвод собственной кандидатуре на Предстоятельство, тем самым ис­ключив возможные обвинения во властолюбии.

Промыслом Божиим и единодушным волеизъявлением всего украинского епископата на Харьковском Соборе еписко­пов 1992 года был избран нынешний Предстоятель Украинс­кой Церкви, Блаженнейший митрополит Киевский и всея Ук­раины Владимир, уже тогда имевший большой авторитет во всей Русской Православной Церкви. Время подтвердило пра­вильность этого выбора: архипастырскими молитвами и неус­танным попечением Его Блаженства Украинская Церковь не только сохранила «единство духа в союзе мира» (Еф. 4:3), но и достигла своего сегодняшнего процветания.

Как известно, бывший митрополит Киевский Филарет был осужден Харьковским Собором заочно, после предусмот­ренной канонами процедуры троекратного вызова на суд Со­бора и последующих отказов обвиняемого (Апост. 74-75). Ре­шение Собора об окончательном смещении с Киевской кафед­ры бывшего митрополита Филарета с последующим почислением заштат и запрещением в священнослужении стало осно­вой для дальнейшего заявления украинских архиереев о мно­жественных антиканонических действиях бывшего Предстоя­теля Церкви (со ссылкой на 25-е и 27-е правила св. Апостолов, 3-е I Вселенского Собора, 5-е Трулльского Собора; 6-е II Все­ленского Собора; 88-е Василия Великого; 15-е Двукратного Собора)¹⁰ и передачи его дела в высшую инстанцию — Архи­ерейский Собор Русской Православной Церкви.

Соборность и каноничность принятых в Харькове реше­ний нашла свое надежное утверждение как в немедленном их признании кириархальной Русской Церковью, так и в согласии с ними всей Украинской Церкви. В тот же день, 28 мая, в Мос­кве состоялось заседание Священного Синода Русской Право­славной Церкви, которое приняло к сведению «решения Архи­ерейского Собора Украинской Православной Церкви от 27-28 мая с.г., осуществившего Определение Архиерейского Собора Русской Православной Церкви от 2 апреля с.г.» Как видим, в синодальном решении подчеркнута правомочность Харьковс­кого Собора 1992 года — как санкционированная Архиерейс­ким Собором Русской Православной Церкви. Эта правомоч­ность станет еще более очевидной, если вспомнить, что на оз­наченном Архиерейском Соборе Русской Православной Церк­ви украинский епископат был представлен едва ли не полнос­тью: по сути, те же епископы, что участвовали в его деяниях и поддержали их, впоследствии подписали и решения Харьковс­кого Архиерейского Собора 1992 года.

Архиерейский Собор Русской Православной Церкви от 11 июня 1992 года также признал Харьковский Собор следую­щей формулировкой:

«Архиерейский Собор подверг дело митрополита Фила­рета (Денисенко) всестороннему обсуждению и признал дея­ния Архиерейского Собора Украинской Православной Церкви об отстранении митрополита Филарета с поста Предстоятеля Украинской Православной Церкви, о зачислении его в заштат и запрещении в священнослужении, равно как и согласие с эти­ми мерами Священного Синода Русской Православной Церк­ви, имеющими законное предсудебное значение».

А 26 июня 1992 года Собор Украинской Православной Церкви вновь подтвердил решения Харьковского Собора соот­ветствующим постановлением: «Признать Архиерейский Со­бор в Харькове от 27-28 мая 1992 года каноничным и утвер­дить все его деяния и постановления, которые считать закон­ными»¹¹ .

О деяниях Харьковского Собора епископов было сооб­щено Поместным Православным Церквам, которые признали его решения особыми телеграммами в адрес Патриарха Алек­сия II¹², а впоследствии направили свои поздравления и ново­избранному Предстоятелю Украинской Православной Церкви.

Следует упомянуть, что вскоре после решений Собора бывший митрополит Филарет, будучи отстранен от управле­ния Киевской кафедрой, письмом от 30 мая 1992 года апелли­ровал к Патриарху Константинопольскому Варфоломею, ис­прашивая у него аудиенцию в срок с 5 по 15 июня 1992 года. Предстоятель Константинопольской Церкви ответил, что не будет встречаться с запрещенным иерархом до осуществления над ним церковного суда Московского Патриархата¹³. Все даль­нейшие апелляции к Главам Поместных Церквей монаха Фи­ларета, лишенного священного сана Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 11 июня 1992 года, как уже ска­зано, не возымели поддержки. 26 августа 1992 года Вселенс­кий Патриарх направил Патриарху Алексию II письмо, в кото­ром признавал митрополита Владимира Предстоятелем Укра­инской Церкви и выражал поддержку решению Русской Пра­вославной Церкви¹⁴.

Таким образом, попытки некоторых критиков предста­вить Харьковский Собор 1992 года как одну из причин раскола в украинском Православии не имеют под собой оснований. Напротив, заслуга отцов Собора состоит в том, что, осудив Филарета Денисенко за ту церковную смуту, причиной кото­рой он стал, они сумели вынести уже существовавший раскол за пределы церковной ограды, тем самым обезопасив пасты­рей и паству от его пагубы.

Смещение с кафедры бывшего митрополита Киевского и запрет его в священнослужении были осуществлены отцами Собора в соответствии со всеми нормами канонического пра­ва: эта болезненная, но действенная предсудебная мера спо­собствовала дальнейшему осуждению расколоначальника всей полнотой Русской Церкви. В свою очередь, каноническое из­брание нового Предстоятеля Украинской Церкви заложило ос­новы ее единства и благополучия на целые десятилетия.

В Харьковском Соборе мы видим живое свидетельство действия соборного разума в Церкви Божией. В противополож­ность тем, кто сеет в ней разделения, его решения были утвер­ждены не произвольно и авторитарно, волею одного человека, и не под давлением извне, но общим волеизъявлением всего украинского епископата — в Духе Святом, в мире и единомыс­лии любви Христовой.

И хотя раскол еще не уврачеван, нам не нужно смущать­ся: из истории Церкви мы помним, что бывали расколы, суще­ствовавшие значительно большее количество лет. Но Церковь Божия по-прежнему помнит своих заблудших чад, молится об их спасении и с кротостью ждет их покаяния. Мы верим, что когда-нибудь настанет время их возвращения в Церковь, и мы готовы принять их, как братьев, с любовью о Христе. День, когда это наступит, станет днем подлинного торжества и един­ства украинского Православия, и мы всем сердцем молимся о его приближении.

Примечания