Священник Георгий Завершинский

Богословие диалога: отношения в имперсональном мире

Предыдущая публикация по богословию диалога ¹ была по­священа сравнению западной идеи «троичного следа» и паламитской концепции нетварных божественных энергий, действующих в мире и соотносящихся с ним в согласии с божественным промыс­лом. Продолжая серию, теперь обратимся к отношениям в имперсональном или безличностном творении. Человек проживает в ма­териальном мире, то есть во времени и в пространстве, которые были сотворены для этого. Пространство и время возникают вместе в форме материи, которая, по определению современной физики, есть всеобщность динамически неопределенных активных отношений. Как пишет Ричард Фейнман, нобелевский лауреат 1965 года в обла­сти физики, «природа позволяет нам рассчитывать лишь вероятно­сти, <.. .> и способ ее описания в основном остается для нас непос­тижимым» ² .

Научные достижения XIX и XX столетий побуждают фило­софов к разработке новых подходов в метафизике, которая не мо­жет более рассматриваться вне физики и быть в высшем положе­нии по отношении к ней. Теперь метафизика и физика должны быть описаны вместе как части единого целого. Неортодоксальная ме­тодология и апофатический язык постньютоновой науки здесь дают нам новый подход — начало метафизического расширения физи­ки. Человек не может оставаться нейтральным наблюдателем над природой, и то, что казалось ранее незыблемым как объективное знание, на практике остается недостижимым. Невозможно наблю­дать и описывать физические явления, не оказывая воздействия на них.

Квантовая теория говорит о том, что ни над каким физи­ческим объектом нельзя произвести наблюдение и измерить его параметры, не оказав на него воздействия, поэтому роль наблюда­теля является решающей в понимании физических процессов. Фак­тически настолько решающей, что это привело некоторых к вере в человеческий разум как единственную реальность, в то время как все остальное, включая физически осязаемый мир, есть просто иллюзия³.

Творец воздействует на Свое творение просто тем, что наблю­дает за ним, и это одна из тех возможностей, благодаря которым воз­никают наши отношения с Ним. Можно предположить, что в отно­сительном характере сотворенной материи проявляется своего рода «след» или отпечаток троичных отношений, присущих Самому Твор­цу. Мы оказываемся способными наблюдать этот «след» (vestigium trinitatis) через метафизику человеческих отношений (к этому мы вернемся в настоящей работе позднее). Можно даже сопоставить от­носительный характер материи с межличностными человеческими отношениями.

Когда мы говорим об отношениях в квантовой механике, то имеем в виду своего рода корреляцию — референциальность — коор­динацию , характер которой непредсказуем, но которая вероятна и возможна и может сравниться только с динамической свободой меж­личностных человеческих отношений. Квантовая механика подошла к тому, чтобы утверждать «в самой природе вещей» вероятностный характер, который <.. > определяет заданный способ бытия физичес­кой реальности ⁴.

Материя имеет вероятностный характер, что можно рассмат­ривать как отпечаток «божественного следа», который невозможно выявить при чисто объективном подходе к изучению материи. Мож­но говорить только в терминах вероятности, когда мы пытаемся рас­ познать vestigium trinitatis во внутреннем состоянии материи, посколь­ ку вместе с известными отношениями всегда имеются такие отноше­ ния, которые нельзя описать и о которых невозможно сказать что-либо определенное. Для реальной материи и реальных физических процессов не существует объективной теории, учитывающей эти отношения. Поэтому реальные наблюдения будут всегда отличаться от теоретического прогноза. Представление современной физики об относительном характере материи подводит нас к той мысли, что хотя в чисто практическом плане хорошо разработанные объективные теории и подходы вполне отвечают реальности этого мира, но любая попытка полностью адекватного описания сотворенного мира без Бога, пребывающего в отношениях внутри Самого Себя, останется бесплодной. Бог продолжает быть Первопричиной этого мира имен­но в том смысле, что в идеальном состоянии всякое отношение в со­ творенном мире имеет отпечаток вечных отношений Самого Бога Троицы.

Наблюдение всегда означает вступление в отношение, а зна­чит формирование структуры связей с материей. Она может быть различной для различных наблюдателей, но взаимопонимание меж­ду самими наблюдателями подтверждает, что их общая ориентация в направлении к материальному объекту уже некоторым образом сформировалась. Если наблюдатель организует свое исследование материи таким образом, чтобы понять, как Сам Творец соотносит Себя с миром, тогда «след» Создателя может быть выявлен в относительном характере материи. И обратно, в поисках взаимосвязей внут­ри материи можно придти к познанию Божественного плана или за­мысла о ней.

Наблюдение формирует свой объект, который определяется как нечто наблюдаемое лишь согласно форме экспериментального воздействия наблюдателя. Это не субъективно-объективное отноше­ние, но отношение как таковое — свободная реакция наблюдаемого предмета на наблюдение над ним⁵.

Можно понять относительный характер наблюдения, напри­мер, исходя из корпускулярно-волнового дуализма квантовой тео­рии, что может перекликаться, например, с двойственностью души-тела. В микромире, согласно квантовой теории, элементарные час­тицы, такие как электрон или протон, проявляют себя либо как ча­стица либо как волна, в зависимости от выбранного вида физичес­кого эксперимента. «Частица — это зверь совершенно иного харак­тера, чем волна. Она — маленький комок концентрированного ве­щества, в то время как волна — это бесформенное возбуждение, которое возникает и, распространяясь, затухает. Как может нечто быть одновременно обоими? Они должны дополнять друг друга» ⁶ .

В более широком смысле этот физически-метафизический дуализм или «комплиментарность» характеризует даже те отношения, что проявляются и на совершенно ином уровне. Как Библия является одновременно откровением и набором букв и слов или, например, человеческое сердце — средоточием любви и кровяным насосом в теле человека?

Корпускулярно-волновой дуализм представляет собой разновид­ ность дихотомии типа software-hardware. Корпускулярный аспект — это как бы hardware-образ атомов, которые напоминают собой «сну­ющие маленькие шарики». Волновой аспект соответствует software-интеллекту или информации, так как квантовая волна отлична от волны любого иного вида. «Это волна, которая несет информацию или знание о предмете, но не относится к какому-либо вещественно­му или физическому типу волн. Она сообщает нам то, что может быть известно об атоме, но не является самим атомом. Это вероятностная волна, которая говорит нам, где ожидаемое местонахождение данно­го атома и каков шанс, что он имеет определенные физические свой­ства, например вращательный момент или энергию. Таким образом, подобная волна включает присущую неопределенность и непредска­зуемость квантового фактора»⁷.

Принцип корпускулярно-волнового дуализма в более широ­ком понимании отображается, например, в соотношении предмета и его идеи или логоса. Глубже размышляя, можно даже говорить о по­добном соотношении между творящим Логосом и сотворенной материей. Волна информации или знания включает в себя все, что не­обходимо знать, чтобы описать, например, специфические парамет­ры элементарной частицы. Таким образом, эта волна устанавливает соотношение между материальной частицей и остальным миром. Именно в дуализме наблюдается относительный принцип всего тво­рения как «след», оставленный его Творцом.

Обычно мы говорим, что материя существует в простран­стве и времени. Но теория относительности революционным об­разом изменила этот подход. Независимо от материи простран­ство и время не существуют! Пространство и время — производ­ная от материи, следствие материальности того, что существует. Следовательно, любой вопрос относительно факта бытия как та­кового, то есть любой вопрос онтологии или метафизики должен быть свободен от какой бы то ни было ассоциации с идеями про­странства и времени. Вопрос о том, что есть бытие в смысле само­го факта его наличия (до рассмотрения материальности как образа бытия) исключает даже подтекст пространства и времени, ко­торые возникают только в связи с необходимостью определить координаты конкретного материального объекта, состояние кото­рого мы исследуем. Подтверждение этому находим в современ­ной теории происхождения Вселенной, которая носит название «Большой взрыв» (Big Bang) — расширение всего вселенского вещества и всей энергии, первоначально сосредоточенных в сверх­сжатом состоянии. До Большого взрыва нет пространства, так как вне границ этого состояния нет ничего. Нет никаких «до» и «где» по отношению к первоначальному состоянию Вселенной. Исклю­чение составляет само по себе утверждение физики, которое «пред­ставляет чисто метафизическую концепцию, исключающую поня­тия «до» или «после» и свободную от пространственной локали­зации. Подобная концепция может уходить от предположения об уже наличествующем бытии, а может принимать его. Современ­ная физика придерживается последнего» ⁸ .

Если в бытии как таковом нет пространства и времени, то что там есть? Ответ может скрываться в нашем предположении о божественном «следе». В бытии как таковом есть отношение, ко­торое его организует и готовит к появлению материи, пространства и времени, само по себе пребывая вне их границ. Отношение несет на себе vestigium trinitatis «до» существования материи в простран­стве и времени, хотя никакого «до» еще не существует, а есть лишь некое «ожидание» или предвосхищение того, что появится каким-то образом оформленная материя. «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» (Быт. 1:1-2) ⁹ . В книге Бытия говорится как раз об этом «ожидании», когда материя еще не оформилась — земля «безвидна и пуста», а небо еще ничем не освещено — «тьма над бездной», но Дух Божий, носитель божественных отношений, пребывает «над водою» как начатком всякого бытия. Нет формы, нет пространства и времени, а следовательно, и законов, формиру­ющих материю, есть только «ожидание» установления отношения между сотворенными небом и землей. Бесформенная материя — «земля» , отличается от сотворенной, но не освещенной духовной реальности — «неба», и каким-то образом, через «воду» ожидается начало их взаимодействия. Движение Духа, приводя воду в движе­ние (ср. Ин. 5:4), приносит божественный «след» — освещая «небо» (Быт. 1:3) и формируя «землю» (Быт. 1:6) устанавливает отноше­ния во образ тех отношений, которые имеет Творец в Самом Себе.

«Ожидание» как таковое есть начало отношений, несущих свои законы, согласно которым будет сформирована материя. Ничего ино­ го пока нет, и божественный «след» заключает в себе гармонию от­ношений земного и небесного, а не их противопоставление. «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы» (Быт. 1:3-4). Свет, раскрывая для творе­ния vestigium trinitatis, приносит гармонию. Отсутствие света назы­ вается тьмой, в которой нет никакого божественного «следа», поэто­ му она отделена от света. Чем больше света проливается на землю, тем более она освещается и тем более ясным становится «след» тро­ичных отношений в ней и ее связь с Творцом. Небеса исполнены све­та и не имеют никакой тьмы, поэтому отношения с Богом здесь явны и неискажены. Разделение между светом и тьмой означает также, что остается непросвещенная часть материи, отношение которой с Бо­гом еще не установились. Здесь «ожидание» может иметь место в том смысле, что часть творения ожидает своего просвещения через человека, который в «сотрудничестве» с Творцом раскроет божественный «след» во всем творении. Все творение должно быть просвеще­но светом богочеловеческих отношений подобных отношениям Бога в Себе. Отсутствие явного видения vestigium trinitatis в творении оз­начает только то, что еще не наступила полнота отношений Бога и человека.

Из вышесказанного можно сделать заключение, что соотно­шение между физикой и метафизикой должно быть пересмотрено в свете современных научных открытий и возникших на их базе тео­рий. Физика приводит данные, которые определяют «Большой взрыв» как исходное событие, давшее начало вселенной, в которой мы теперь живем. Эти данные позволяют говорить о превосхождении границ физического мира как о «метафизическом расширении физики».

И условия «Большого взрыва» (случайного или преднамерен­ного) как образующего вселенную события, и внепространственные, и вневременные координаты начала пространства и времени являют­ся определенными и поэтому «экзистенциальными» фактами, принципами подлинной уникальности, которые не требуют вовлечения материальности в определение своего бытия¹⁰.

«Законы науки не знают разницы между прошлым и буду­ щим» ¹¹ . Электрон может перемещаться «обратно» во времени и об­ разует позитрон, являясь одинаково существующим и тогда, когда он перемещается «вперед» во времени. А фотон может одновре­менно проходить сквозь обе грани поляризатора, упраздняя вопрос «где?», но оставаясь зримо существующим. Отношение в паре элек­трон — позитрон определяет их существование без пространствен­ных и временных границ. Это наводит на мысль о сравнении их отношения с божественным «следом» в материи или с тем «ожида­нием» ее формирования, о котором говорилось выше. Материя здесь предстает в абстрактной, внепространственной и вневременной форме.

Когда перемещающийся «обратно» во времени электрон на­блюдается во времени, текущем вперед, он представляет собой обыч­ный электрон, кроме того, что, скажем, по отношению к нормальным электронам он имеет «положительный заряд». <…> Поэтому он называется «позитрон». По отношению к собственно электрону позит­рон — частица-«сестра», которая являет нам пример «античастицы». Это общее явление. Каждая элементарная частица в природе имеет амплитуду движения, «обратного» во времени и, следовательно, имеет свою античастицу. Когда элементарная частица сталкивается со сво­ей античастицей, они аннигилируют и образуют другие частицы (для аннигилирующих электрона и позитрона — это, как правило, один или два фотона). Что же такое фотон? Обычно они не изменяются в процессе «путешествия назад во времени» <…>, поэтому фотон явля­ется собственной античастицей ¹² .

Ричард Фейнман считает двойственность элементарных час­тиц явлением общим, определяющим нечто специфичное для внут­реннего состояния материи в целом. Для физиков движение «назад во времени» стало необходимым аргументом, объясняющим состояние материи. Для тех, кто занимается метафизикой, подобную опре­деляющую роль призвано играть отношение. Оно объясняет суще­ ствование пары электрон — позитрон и процесс, в результате которо­ го рождается фотон. Третья частица, порождаемая в результате аннигиляции частицы и античастицы, дает нам возможность описать, каким было отношение, которое они имели между собой. Вслед за физиками можно представить, что триада этих отношений является общей для всей сотворенной материи. «Процесс» аннигиляции «случается» вне времени и пространства, поэтому отношение частица — античастица «до» аннигиляции уже является образующим или тво­рящим «перед» тем, как творение обретает свою форму. Творящий Логос характеризует отношение, которое уже представлено в еще не оформленной материи. Подобное троичному отношение между Логосом и бесформенной «землей», как можно заключить из первой главы книги Бытия, уже «имеет место быть», хотя полноту и совер­шенство этого отношения являет сотворенное «небо».

Сотворенная материя становится образом, в котором, как в зеркале, отражается красота и совершенство Творца, пока эта материя имеет с Ним не­ посредственное отношение. Красота по своей природе является твор­ ческой и побуждающей творить, а следовательно, относительной категорией. Она раскрывается в безличностной материи через ото­бражение личностного отношения. Ее невозможно постичь только объективным или так называемым «научным» путем, но процесс осоз­ нания красоты можно представить с помощью примера восприятия произведения искусства.

Научный подход к искусству не может дать нам представле­ния о том отношении к нему, которое позволило бы распознать прин­цип личностной инаковости и неповторимости творящей личности. Научный подход, возможно, и говорит что-то о наличии самого принципа личностной инаковости, которая выражается в произведении искусства, или каким-то образом апеллирует к этому принципу, но он никогда не даст возможности проникновения в него через акт по­знания. Знание личностной инаковости дается только в опыте отно­шения ¹³ .

Откровение или опыт «троичного след» в сотворенной мате­рии дает нам подлинное ощущение личностной инаковости Бога и Его творящего Промысла, хотя, как мы уже говорили, совершенство и полнота этой инаковости раскрываются только в тех отношениях, который свойственны «небу». Но только вместе «небо и земля пол­ны славы Твоея». Сотворенные небо и земля открывают красоту и славу троичных отношений, взаимно дополняя друг друга: небеса как творящий относительный принцип, а земля как реализованные твор­ческие отношения. В приведенном выше примере из области кванто­ вой механики внепространственно-вневременная аннигиляция час­тицы и античастицы «прорывается» через границы классической физики, простираясь до метафизической реальности творящих отно­ шений. Триадический относительный принцип через свою реализа­цию в безличностной материи становится своего рода откровением, в котором можно различить характер личностных триадических от­ношений Творца — Бога Троицы. Личностное отношение может со­стояться, только когда есть другой, к которому оно обращено. Лич­ностная инаковость порождает отношение, и наоборот, личностные отношения раскрывают и дополняют инаковость. Вся полнота и смысл личностной инаковости даются человеку в его отношениях с Богом и воспринимаются только через них. Сотворенному в безлич­ностном мире и вместе с ним, человеку дана возможность вступить в отношение с Творцом через отношения с сотворенным миром, по­средством которых может ракрываться личностная инаковость Бога Троицы. Бог также может «взывать» к человеку в тварном безлично­стном мире (ср. Лк. 19:40), вспомним, например, Валаамову ослицу (Чис. 22:21-34). Но это особым образом становится явным через «тро­ичный след» в материи мира. Можно сказать, что личностный и от­носительный образ бытия человека подразумевается в его творении «по образу и подобию Божию». Однако, как мы говорили, полнота этих отношений достигается лишь на небесах, где их подобие отно­шениям Троицы явлено во всей доступной человеку полноте и со­вершенстве.