Е. В. Никольский
Златые врата: от столицы к столице
В некоторых государствах существовала древняя традиция сооружать при въезде в город Золотые ворота. Первые такие ворота были воздвигнуты в глубокой древности в Иерусалиме. Старейшие и единственные ворота Иерусалима, ведущие на Храмовую гору. В Книге пророка Иезекииля мы читаем: «И сказал Господь: ворота эти будут затворены, не отворятся, и никакой человек не войдет ими. Ибо Господь, Бог Израилев, вошел ими, и они будут затворены» (Иез. 44:2).
Золотые врата Иерусалима несли в себе символико-богословский смысл, так как через них в Иерусалим в воскресение перед Страстной неделей въезжал на осле Иисус Христос, что традиционно Православной Церковью понимается как предуказание будущей победы Спасителя над сатаной через крестную смерть и воскресение.
Человек, стоящий к Золотым воротам лицом, замечает в их средней части двойную арку, обильно украшенную орнаментом. Это остатки подлинных ворот, которые некогда вели во внутреннее пространство города-крепости Элия Капитолина, построенного римлянами на развалинах еврейского Иерусалима, разрушенного в ходе Первой римско-иудейской войны. Некогда сразу за этими воротами начиналась одна из центральных улиц города-крепости, проходившая с Востока на Запад.
По еврейской легенде, их национальный освободитель (Мессия) должен войти в город именно через эти ворота. Надеясь ему помешать и рассчитывая на законопослушность евреев, арабы уже в Средние века наглухо замуровали Золотые ворота, а снаружи устроили мусульманское кладбище (верховным иудейским священникам запрещено ступать на кладбищенскую землю): по еврейской традиции ни одна святыня, будь то храм или место погребения, пусть и принадлежащая врагу, не может быть уничтожена. А кладбище в иудаизме, помимо всего прочего, считается нечистым местом. Христианские историки утверждали, что через эти ворота в Иерусалим вошел византийский император Ираклий после победы, одержанной над мусульманами.
Крестоносцы открывали эти ворота исключительно в религиозных целях. В конце периода Крестоносцев мусульмане вернулись и продолжили править городом. Вплоть до сегодняшнего дня Золотые ворота остаются замурованными. К ним прилегают почитаемая мусульманская святыня и исламская аудитория для изучения религии. Войти туда можно только
через Храмовую гору.
Нынешние Золотые ворота в Иерусалиме (второе название — Врата милосердия) в наше время являются одной из башен в восточной части системы фортификационных сооружений, построенных между 1536 и 1539 годами по повелению султана Сулеймана Великолепного. Назначение этой фортификационной системы — предохранять жителей Иерусалима (как мусульман, так и «неверных») от нашествий соседей — банд бедуинов. Отстраивая в XVI веке крепость вокруг Иерусалима, султан Сулейман приказал заложить проем под аркой Золотых ворот, превратив их в башню. Сделано это было из религиозных соображений: соорудив вокруг Иерусалима линию крепостных укреплений, Сулейман Великолепный оставил 7 ворот для людей, входящих в город, и одни — для Бога.
Посещение Иерусалима любым человеком — это его попытка совместить горизонталь земного, весьма и весьма материального существования с вертикалью души, неустанно идущей своей дорогой к Высшему Сознанию, именуемого Богом. Опыт этот всегда положительный, потому что энергия «земного» Иерусалима столь велика, чиста и многогранна, что в результате каждый начинает приближаться к своему неповторимому «небесному» Иерусалиму.
И неслучайно ворота, подобные иерусалимским, были построены в Константинополе. А началось все в пору сооружения великого города на берегах Босфора святым равноапостольным императором Константином в первой половине IV столетия от Рождества Христова. Золотые ворота стен Константина — триумфальная арка, возведенная в 324-330 годах на крайнем юго-западном (левом) фланге стен города Константина. Первоначально они проектировались и строились как симбиоз триумфальной арки и крепостных ворот.
Золотые ворота святого императора представляли собой трехпролетную конструкцию, фланкируемую двумя крыльямибашнями. Использовались они лишь в исключительных случаях, в том числе во время триумфальных процессий. Иерусалимская правопреемственность главных ворот новоосвященного города отразилась и в названии, которое подкреплялось позолотой по бронзовым створкам ворот, имевшим множество массивных накладных барельефов-бляшек. Само сооружение было облицовано проконесским мрамором и также украшено барельефами и статуями.
После возведения стен Феодосия роль сухопутных стен Константинополя с их Золотыми воротами как фортификационных объектов резко снижается (последние масштабные восстановительные работы проводились в 448 г.), а затем, с VI века, и вовсе сходит на нет.
Несмотря на это, византийские власти продолжают поддерживать памятник в хорошем состоянии вплоть до начала XIII века. К этому времени зафиксирован, в контексте всеобщего социального регресса, отрыв от своих исторических корней. Мародерство латинян, захвативших Константинополь в 1204 году и разрушительнейшее землетрясение 1206 года нанесли постройке непоправимый ущерб. После освобождения города в 1261 году ворота восстанавливаются. Над проезжей частью появляются мозаичные иконы: с фронта — Вознесение, а с тыла — Сошествие во ад, что соответствовало античной концепции «социум (город) — внешний мир». Остатки ворот были уничтожены землетрясением 1509 года, а строительный материал использован турками для своих построек.
Как это ни печально, в современном Константинополе не осталось ни одной триумфальной арки византийского периода (а их было достаточно) кроме Porta Aurea — вторых Золотых ворот, которые включены в комплекс крепости Едикуле. Конечно, Золотые ворота не совсем «триумфальная арка», они ближе (по своей первоначальной идее) к Спасской башне Московского Кремля — Это некий «торжественный въезд», но все-таки достаточно укрепленный.
Итак, вторыми Золотыми воротами Константинополя стала триумфальная арка, возведенная императором Феодосием Великим (346-395) между 388 и 391 годами в честь победы над узурпатором Максимом вне стен Константина на via Egnatia. Ворота представляют собой классическое сооружение этого типа: три пролета, перекрытые полуцилиндрическими сводами, завершались антаблементом и аттиком. На главном и заднем фасадах имелись по две колонны коринфского ордера из пестрого мрамора с зеленоватыми прожилками. Они поддерживали второй ярус арки — ее триумфальный венец в виде фриза, охватывающего сооружение по периметру. Фриз на главном и заднем фасадах рассекался восемью малыми колоннами, по четыре на каждом, того же ордера и из такого же материала, что и на первом ярусе.
Малые колонны несли на себе по три небольшие арки, которые, в свою очередь, поддерживали верхнюю часть сооружения. Значимость возведения триумфальных арок (ворот) восходит к глубокой древности. Они отделяли внутреннее пространство от внешнего, социума, и выполняли охранно-очистительную функцию. С этим и связано установление на них изображений божеств, тотемных животных и священных символов. На вершине находились четыре львиные скульптуры — часть квадриги богини Кибелы, а также скульптурная группа, изображающая богиню победы Нику, венчающую лавровым венком императора Феодосия Великого. На кладке стен высечены христианские монограммы. Прохождение через арку, символизирующее очищение победоносного войска при его возвращении, было обязательным. Очищению подвергались и трофеи, в том числе и пленные. В 412 году арка была включена в стену Феодосия в виде главного (триумфального) въезда в Константинополь на крайнем левом фланге сухопутных стен в югозападной части города и стала частью внешней границы самого обширного района — Эксакиония.
С правого и левого фасада к арке были пристроены башни, фланкирующие вход. Сама же арка была превращена в крепостные ворота: установлены массивные створки, покрытые листовой позолоченной бронзой с накладными позолоченными же бронзовыми барельефами. Перед сооружением были
возведены укрепленные пропилеи, соединяющиеся с внешним краем рва деревянным мостом в два пролета, имеющего опору на линии боевого парапета и проходящего через его арку. Пропилеи прикрывали переправу через 20-метровый наполненный водой ров (к 40-м годам V в.), а задний фасад Золотых ворот был соединен с кольцевым тыловым укреплением castrum
rotondum, препятствующим проникновению противника в город в случае прорыва.
На левом и правом крыльях пропилей находились по шесть барельефов, расположенных по три в два яруса. На них были изображены следующие сюжеты: падение Фаэтона; спящий Адонис и Венера; казнь Прометея; Пегас с музой; Эндимон; Кадм. На остальных шести — подвиги Геракла (но не все), в том числе Геракл с Цербером, Геракл, несущий двух циклопов. Далее за барельефами, также симметрично проездной арки пропилей, находились по одной статуе, стоявшие на базах из плинфы и блоков, облицованных мраморными плитами.
В новой дополнительной функции арка получила название «Золотые ворота» по аналогии с Золотыми воротами в Иерусалиме, через которые вошел в город Сын Божий, как бы перенимая их сакральную эстафету. Ворота открывались лишь для совершения триумфальных победоносных шествий, и эта церемония неукоснительно выполнялась в течение всего времени существования империи.
Исключением явилось перенесение 15 августа 944 года Нерукотворного Образа Иисуса Христа из Эдессы. На это событие стоит обратить особое внимание, ведь дальнейшая судьба Золотых ворот в других столицах будет связана с этим чудотворным образом Спасителя. Первое упоминание о Нерукотворном Образе встречается в сирийских письменных источниках IV века.
Предание повествует о том, как царь Эдессы (ныне г. Урфа, Турция) Авгарь V Уккама, будучи смертельно больным, послал к Иисусу своего художника, чтобы тот запечатлел изображение Спасителя. Государь верил в то, что, увидев это изображение, он выздоровеет. Но художник так и не смог изобразить Христа. Видя это, Иисус повелел принести Ему воду, умыл Свое лицо и отер его платом (убрусом), на котором сразу же отобразился Его лик. Этот плат Он передал художнику. Таким образом, согласно этому преданию, и появилась первая в истории икона Спасителя.
На Руси изображение Нерукотворного Спаса было известно уже в X–XI веках. Древнейшая из сохранившихся икон — Новгородский «Спас Нерукотворный» — датируется второй половиной XII века. Западное предание возникло также в глубокой древности. Согласно этому преданию, святая Вероника, потерявшая сына при избиении младенцев в Вифлееме, сопровождала Христа в Его крестном пути на Голгофу, подала Ему льняной плат, чтобы Христос мог отереть с лица кровь и пот, и тотчас лик Иисуса отобразился на этом плате. Реликвия, именуемая «Платом Вероники», хранится в настоящее время в соборе Святого Петра в Риме. Отличительная особенность изображения «Плата Вероники» — терновый венец на голове Спасителя.
Дальнейшая судьба этой великой реликвии христианского мира запутана и неопределенна. А судьба ворот прослеживается более четко. Наличие регионального геологического разлома практически под этим участком стен Феодосия повлекло за собой сильнейшие разрушения в результате многочисленных землетрясений. Особенно сильно ворота пострадали в 1206 году, во время господства латинян: произошло обширное обрушение левого фасада ворот и левой фланкирующей башни.
Разрушения были ликвидированы за счет строительного материала от полностью разрушенной во время того же землетрясения церкви Всех Святых. Позже, после освобождения города в 1261 году, византийские власти были вынуждены, из-за обветшания сооружения и угрозы обрушения во время землетрясений, частично заложить арки, сузив пространство проезда.
По мере прихода Константинополя в упадок ворота замуровывались и теряли свой парадный лоск. После того как в 1453 году Мехмед Фатих взял Константинополь, используя мощнейшую для того времени артиллерию, он приказал построить то, что сейчас можно увидеть, — крепость Едикуле. Целью строительства было не только соорудить мощный замок, который впоследствии использовался как сокровищница и тюрьма, но и не допустить того, чтобы в Константинополь вернулся новый император, так как было предсказано, что новый император войдет в город не иначе как через Золотые ворота. Через год турки вообще практически замуровали вход, помня, что предание гласило: освободитель Константинополя войдет в город именно через Золотые ворота.
А воздвигнутые на Русской земле, в стольном граде Киеве Золотые ворота были копией Златых врат Царьграда. Украшенный храмом с позолоченной главой, парадный въезд в Константинополь приводил в восторг многих путешественников, именно они и назвали его Золотыми воротами. Следуя древней традиции, главный въезд в город украшался особенно торже-
ственно.
Свое название киевские Золотые ворота, выполнявшие аналогичные функции, получили от константинопольских. Вероятно, это было своеобразное соперничество с великой Византийской империей. Русские князья также созидают золотые ворота, чтобы уподобить свои столицы Царьграду, повторяя при этом сакральное пространство Святого града Иерусалима.
При Ярославе Мудром территория города активно разрасталась, что требовало возведения новых оборонительных укреплений. Строятся мощные валы с армированными деревянными клетями, глубокие рвы. В «Повести временных лет» упоминается: «В лето 6545 (1037). Заложи Ярославъ городъ
великый, у него же град суть Златая врата <…> и посемь церковь на Золотыхъ воротехъ святыя Богородица Благовещенье».
Золотые ворота в Киеве — один из немногих памятников оборонного зодчества Киевской Руси, воздвигнутых при Ярославе Мудром и дошедших до наших дней. Город киевского князя Ярослава Мудрого окружали высокие земляные валы общей протяженностью 3,5 км. Они проходили по нынешним
улицам центральной части Киева. Золотые ворота были главным въездом в Киев. Золотые ворота князя Ярослава представляли собой большую каменную башню с проездом, над которой возвышалась церковь Благовещения. Изначально Золотые ворота в Киеве называли также Великими; что касается названия «Золотые», то оно традиционно употреблялось для обозначения главных ворот многих городов, в частности Царьграда и Иерусалима. Впрочем, есть мнение, что для украшения киевских Золотых ворот действительно применялось золото (вернее, позолоченная медь), которое покрывало их створки и церковный купол.
Золотые ворота были почетным, но топографически не очень удобным въездом в город. Так же неудобно, да и невыгодно, было штурмовать город с этой стороны, поэтому нападающие, по легендам, ограничивались по отношению к Золотым воротам ритуальными действиями, ударяя в ворота мечом (польский князь Болеслав) или саблей (половецкий хан Боняк). При осаде Киева Батыем силы захватчиков также были брошены на другие участки.
После монгольского нашествия Золотые ворота постепенно разрушались, хотя и оставались несколько сот лет въездом в город. Иностранные путешественники называли Золотые ворота «памятником прежнего величия», именно через эти ворота торжественно входили в Киев войска освободителя Богдана Хмельницкого (по крайней мере, так утверждает традиция, хотя источники прямо об этом не упоминают) и знаменитого магната князя Януша Радзивила. В 1654 году руины Золотых ворот
использовал московский гарнизон для сооружения новых Золотых ворот Старокиевской крепости. В середине XVIII века состояние Золотых ворот в Киеве стало слишком опасным, и в 1755 году их засыпали, а рядом сделали новый въезд. Остатки сооружения, возвышавшиеся над валом, разобрали и надолго забыли о нем. В конце XVII — начале XVIII века перед Золотыми воротами в Киеве в связи с реконструкцией фортификационных сооружений города были построены земляные бастионы. В середине XVIII века руины древних Золотых ворот были засыпаны землей.
Вновь киевляне увидели памятник в 1832 году, когда провели археологические раскопки и раскрыли остатки древних Золотых ворот. При этом был не только расчищен проезд, но и сняты остатки земляного вала, примыкавшего к сооружению с обеих сторон. Были проведены работы по укреплению руин: на отдельных участках сделан ремонт древней кладки кирпичом, возведены контрфорсы, устроены металлические связи, территория вокруг остатков памятника ограждена чугунной решеткой. В таком виде Золотые ворота дошли до наших дней.
В 1970 году было принято решение возвести над древними руинами Золотых ворот в Киеве павильон, который не только защищал бы этот памятник от дальнейшего разрушения, но и воссоздал его первоначальный облик. В 1972–1973 годах руины Золотых ворот подверглись тщательному архитектурному
и археологическому изучению, во время которого был определен древний уровень проезда, рассчитаны первоначальные высоты арок, уточнены размеры и конструкция валов и воротной башни, место и план надвратного храма. Своеобразие и оригинальность консервации руин Золотых ворот состоит в том, что новые конструкции павильона возведены независимо от древней кладки, которая сохранена полностью (с кирпичными кладками и металлическими связями XIX в.) и доступна обзору со всех сторон.
Созданный павильон-реконструкция Золотых ворот сегодня не только предохраняет памятник от разрушения, но дает возможность «оживить» древние руины, сделать их более понятными для широкого круга людей, показать во всей полноте величие этого замечательного сооружения.
С 1982 года древние руины находятся в середине нового сооружения, которое является реконструкцией первоначального вида Золотых ворот.
Владимирские Золотые ворота — редчайший памятник русского военного зодчества времени возвышения Владимирского княжества при святом Андрее Боголюбском и роста стольного города Владимира. На протяжении более восьми веков, претерпев изменения и утраты своих важнейших частей, они остаются красноречивым свидетельством расцвета, величия и благочестия Владимирской Руси XII века и яркой архитектурной метафорой времени правления владимирского князя Андрея Боголюбского. Свидетельство о том, что значили Золотые ворота для князя Андрея, сохранила Ипатьевская летопись, приписав ему знаменательные слова, в которых видится осознаваемый современниками замысел о Золотых воротах: «Хочу создати церковь таку же, ака же ворота си Золота; да будет память всему Отечеству моему».
Контекст этой княжеской речи можно толковать по-разному. Однако нельзя не заметить здесь главного — смысла, вложенного князем в строительство Золотых ворот: «память всему Отечеству моему», то есть Киеву. Золотые ворота и остались памятью о державном княжении Андрея Боголюбского. Наследник киевского престола, сын киевского Юрия Долгорукого, князь Андрей, в 1155 году «без отчей воли» покинул киевскую землю, чтобы вернуться в свою Ростово-Суздальскую вотчину, на родину, где провел большую часть жизни. Здешняя боярская знать, стремившаяся обособиться от киевского, общерусского, влияния, надеялась найти в нем послушного исполнителя своей воли. Однако Андрей Юрьевич не только проявил крутой нрав «самовластца», но и распорядился властью совершенно неожиданно: оставив старые политические центры северо-восточной Руси — Ростов и Суздаль, он при ступил к созданию новой столицы в городе «мизиньных» людей (т.е. не боярской знати, а ремесленников, торговцев и прочих обитателей посада) — Владимире.
Золотые ворота включались в западную линию городских валов, сооруженных в 1158-1164 годах княжескими градодельцами. Валы, примыкавшие с боков к массиву ворот, были рассыпаны в XVIII веке для устройства объездов; по углам ворот появились круглые ложноготические башни с пристройками между ними, свод ворот и церковь над ним тогда же были переложены. Однако и теперь ясно ощущаются первоначальные формы и величие архитектуры Золотых ворот.
Золотые ворота располагались в средней части западной оборонной стены и являлись главным торжественным въездом в столичный город Владимир. Грозный и величественный облик ворот воплощал идею воинской славы Владимиро-Суздальского княжества и вместе с тем зримо свидетельствовал о том, город находится под покровительством Богородицы: в верхней части ворот была воздвигнута церковь Положения риз Богоматери.
Внутри арки на больших железных петлях висели дубовые ворота, окованные позолоченным металлом. Именно через эту арку въезжали в древний Владимир князья, торжественные процессии, почетные гости, купцы и обычные горожане. Справа и слева к воротам примыкали высокие земляные валы. Сейчас их заменяют круглые башни. Их построили позднее, когда решили убрать высокие земляные насыпи, мешавшие движению транспорта. Над аркой ворот помещена икона Спаса, а еще выше была построена церковь, увенчанная золотой главой.
В Древней Руси к церквам и иконам относились с большим уважением, поэтому, проходя через ворота, все мужчины должны были снимать шапки, показывая таким образом свое отношение к святыням. Стража у ворот зорко следила за исполнением этого обычая, и зазевавшемуся горожанину или чужеземцу непременно напоминали, что головной убор нужно снять.
Но владимирские Золотые ворота были не только украшением города, они являлись мощным оборонительным сооружением, позволявшим защищать въезд во Владимир от нападавших врагов. За всю историю города никому так и не удалось взять их штурмом. В феврале 1238 года Золотые ворота выдержали штурм татарских орд. Именно с запада, с равнинной стороны был направлен главный удар. Однако насколько в действительности пострадали Золотые ворота при осаде Владимира, неизвестно. Во всяком случае, уже в XV веке зданию потребовался капитальный ремонт.
Возможно, Золотые ворота затронул и ремонт, предпринятый после большого городского пожара 1536 года, когда крепость восстанавливал государев горододелец Истома Курчев. В 1641 году известный московский зодчий Антипа Константинов составил смету на ремонт Золотых ворот, однако сами работы состоялись гораздо позже.
В 1761 году, свидетельство о Золотых воротах оставлено в «Топографическом описании провинциального города Володимера и уездом»: «Церковь Положения Честныя Ризы Пресвятой Богородицы, что на Златых вратах каменная, строена купно с теми воротами так называемыми Златыми… Оная по прошествии нескольких лет от нашествия безбожных иноплеменников опустев стояла без пения праздна многие лета, но с 1687 года возобновлена». Понятно, что «возобновление» касалось скорее не архитектурной, а богослужебной стороны — «пения», само же здание, исключая верхнюю нависающую площадку и кровли, оставалось древним.
Документы XIX века содержат данные о дальнейшей истории Золотых ворот. В 1858 году, в год 700-летнего юбилея, ярко заблистала глава храма. В 1893 году здание Золотых ворот ремонтировалось снаружи: меняли и красили медянкой все крыши и желоба, меняли все оконные рамы и стекла, вычинивали белый камень цоколя, стен, крылец, перемычек, врубали скобы, ставили железные связи.
В XX веке Золотые ворота благополучно пережили время Гражданской войны и воинствующего атеизма. Храм стал музеем. Во второй половине ХХ века и начале нового тысячелетия Золотые ворота находятся в ведении Владимиро-Суздальского музея-заповедника. В надвратной церкви располагается военно-историческая экспозиция. Золотые ворота — один из девяти памятников владимиро-суздальского белокаменного зодчества XII — начала XIII века, сохранившихся до наших дней. Сооружение это грандиозное и увидеть его стоит, конечно. Золотые ворота Киева и Владимира схожи идеей — это два мощных бастиона. Отличие же в том, что храм наверху киевского сооружения не предусматривался. И еще одно отличие — такие города, как Владимир, огораживались, в основном, валами, а в цивилизованном (на то время) мире — стенами.
Каждый из сохранившихся памятников наделен общими признаками единого стиля, единого среза историко-культурной эпохи, и при этом каждое здание глубоко своеобразно. Золотые ворота вместе с другими памятниками в составе Владимиро-Суздальского музея-заповедника внесены в список всемирного наследия ЮНЕСКО.
Интересно отметить, что Золотые ворота украшали не только Византию и Древнюю Русь, но и Речь Посполитую. Золотые Ворота (польск. Zіota Brama) Гданьска располагаются на улице Длугой, одной из самых известных туристических достопримечательностей города. В конце XIV — начале XV столетий здесь располагался торжественный вход в северную столицу Польши, через эти врата въехал после победы в Грюнвальдской битве знаменитый король Владислав Ягайло в 1410 году.
Современные Золотые ворота Гданьска были возведены в 1612–1614 годах на месте готических ворот XIII века. Они являются частью старых городских укреплений вместе с тюремными воротами и тюремной башней. Ворота построены Яном Страковским по проекту архитектора Абрахама ван дер Блоке. Архитектурный стиль сооружения специалисты определяют как голландский маньеризм. Рядом с ним находится позднеготический двор Братства Святого Георгия-Победоносца. Обе стороны ворот имеют аттик с фигурами, символизирующими гражданские добродетели. Они были созданы в 1648 году Иеремиасом Фальком и реконструированы в связи с изношенностью в 1878 году. С западной стороны представлены фигуры: «Мир», «Свобода», «Счастье» и «Слава», с восточной стороны фигуры олицетворяют «Согласие», «Справедливость», «Благочестие» и «Осторожность». Латинская надпись на воротах гласит: «Concordia res publicж parvж crescunt — discordia magnж concidunt», что означает «В согласии малые республики растут, из-за разногласий большие республики распадаются». Традиционно монархи Речи Посполитой въезжали в северную столицу именно через Золотые ворота, а расположенные рядом с ними соборы придавали этому сооружению тот же сакральный смысл, что и его двойникам на юге и востоке. Разрушенные в годы Второй мировой войны, ворота были восстановлены в 1957 году.
Для человека XXI века Золотые ворота больше чем просто средневековый белокаменный памятник, больше чем главные ворота древнего города — это сама овеществленная бессмертная история, материализованное героическое прошлое, говорящее с нами языком ясных архитектурных форм.
Переданная через тысячелетия традиция уже после гибели Византии, завоевания Константинополя, который был переименован в Стамбул, после запустения Киева жила и передавалась в русском народе из поколения в поколение. Спустя несколько веков столица нашего государства была перенесена в Москву, но здесь копия Золотых ворот создана не была — их функцию взяла на себя Спасская башня Кремля, на которой находилась икона Иисуса Христа, известная под наименованием Спаса Нерукотворного.
Как известно, Спасская башня была сооружена в 1491 году, в период княжения Ивана III архитектором Пьетро Антонио Солари, о чем свидетельствуют белокаменные плиты с памятными надписями, установленные на самой башне. При постройке башня была приблизительно вдвое ниже. В 1624–1625 годах английский архитектор Христофор Галовей при участии русского мастера Бажена Огурцова возвели над башней многоярусный верх в готическом стиле (в пятом ярусе имеются аркбутаны) с элементами маньеризма (несохранившиеся обнаженные статуи — «болваны»), образное решение которого восходит к башне ратуши в Брюсселе (окончена в 1455 г.), заканчивающийся каменным шатром. Фантастические фигурки — элемент декора — при царе Михаиле Федоровиче их наготу стыдливо прикрыли специально сшитыми одеждами. В середине XVII века на главную башню Кремля водрузили первого двуглавого орла, являвшегося гербом Российского государства. Впоследствии двуглавые орлы появились на Никольской, Троицкой и Боровицкой башнях.
В 1658 году над воротами башни была помещена икона Спаса Нерукотворного. С этого времени сам собой сложился обычай, запрещающий проезжать через ворота башни на лошадях или проходить через ворота с покрытой головой. Нарушитель обычая клал образу пятьдесят поклонов.
В XIX веке с двух сторон от Спасских ворот располагались часовни. В одной из них находилась копия надвратного образа Спасителя, которая также чтилась богомольцами. Перед иконой Спасителя постоянно горели лампады и ежедневно служились молебны. Первоначально башня называлась Фроловской по церкви во имя святых Фрола и Лавра на Мясницкой улице, куда вела дорога из Кремля через эти ворота; церковь не сохранилась. В апреле 1658 года вышел царский указ Алексея Михайловича о переименовании всех кремлевских башен. Фроловская башня была переименована в Спасскую в честь иконы Спаса Смоленского, помещенной над проездными воротами со стороны Красной площади, и в честь иконы Спаса Нерукотворного, находившейся над воротами со стороны Кремля. Спасские ворота являлись главными из всех Кремлевских и всегда почитались святыми.
Отсюда выходили полки, выступавшие в военный поход. И здесь же встречали царей и послов. Через эти ворота совершались все большие крестные ходы, через них в старину происходило общемосковское церковное шествие в Вербное воскресенье, когда патриарх, уподобляясь Христу, ехал на осляти, которого под уздцы вел сам государь. Этими вратами въезжал в Кремль по избрании на царствие Михаил Федорович Романов, а позже через них проходил торжественный въезд всех государей во время венчания на царство. Однако помещения башни использовалось и под тюрьму, особенно во время городских восстаний середины ХVII века.
Проезжавшие через них на лошадях спешивались и снимали шапки. Этот обычай установился не в силу царского указа, а сам собой. Мемориальную доску со стороны Красной площади с латинской надписью о миланском мастере народное предание толковало как проклятие всякому, кто пройдет через ворота с покрытой головой.
Над воротами башни с внутренней и внешней стороны на досках из белого камня были вырезаны надписи по-латыни и на русском языке, по-вествующие об истории ее постройки: «Иоанн Васильевич, Божией милостью великий князь Владимирский, Московский, Новгородский, Тверской… и иных и всея России государь, в лето 30 государствования своего сии башни повелел построить, а делал Петр Антоний Соларрий, медиоланец, в лето от воплощения Господня 1491». Это были первые мемориальные доски нашей столицы.
С 1625 года кремлевские башни начали надстраивать. Прежде всего была надстроена главная башня Кремля — Фроловская. Надстройка башни гармонировала с ее древним массивом, со всем обликом Кремля, с храмом Василия Блаженного, который был воздвигнут в середине XVI века в честь победы русских войск над Казанским ханством при Иване Грозном. В 50-х годах XVII века на вершине шатра главной башни Кремля водрузили герб Российской империи — двуглавого орла. Позже подобные гербы, установили на самых высоких башнях — Никольской, Троицкой и Боровицкой.
Все правители России, начиная с царя Михаила Федоровича, перед коронацией торжественно проходили через Спасские ворота. Существует легенда, что когда Наполеон проезжал через Спасские ворота в захваченной Москве, то порыв ветра сорвал с него его знаменитую треуголку. При отступлении французской армии из Москвы Спасскую башню было приказано взорвать, однако подоспевшие донские казаки потушили уже зажженные фитили.
Слева и справа от Спасских ворот всегда находились часовни. Слева стояла часовня Великого Совета Откровения (Смоленская), справа — Великого Совета Ангела (Спасская). Каменные часовни построены в 1802 году. В 1812 они были разрушены и восстановлены по новому проекту. В 1868 году, при реставрации Спасской башни по проекту архитектора П. А. Герасимова, часовни были разобраны и построены заново. 22 октября 1868 года новые шатровые одноглавые часовни были освящены. Обе часовни принадлежали Покровскому Собору. В обязанности настоятелей часовен входил уход за неугасимой лампадой у надвратной иконы Спас Нерукотворный. Обе часовни были снесены в 1925 году.
Совсем недавно на Спасской и Никольской башнях московского Кремля обнаружены древние надвратные иконы, замурованные в годы советской власти и долгое время считавшиеся утраченными. В конце апреля 2010 года были сделаны зондажи в киотах Спасской и Никольской башен, которые подтвердили сохранность иконописных изображений под слоем штукатурки.
Чаще всего названия башен Кремля связаны с иконами, которые на них располагались. Так, по имеющимся материалам, на Спасской башне находится икона Спасителя с припавшими к Его ногам преподобными Сергием и Варлаамом. На Никольской башне предположительно сохранилась фреска, относящаяся к концу XV или началу XVI века.
Открытый в 2010 году надвратный образ Христа Спасителя на Спасской башне Московского Кремля представляет собой иконографический тип «Спас Смоленский». Спаситель изображен стоящим. Правой рукой Он благословляет, в левой держит Евангелие, открытое на словах: «Придите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы» (Мф. 11: 28). К ногам Спасителя припадают коленопреклоненные святые: преподобный Сергий Радонежский и преподобный Варлаам Хутынский. Техника исполнения: темперная живопись. Размер иконы: 2,2 х 1,5 м. Существующие сейчас красочные слои относятся реставраторами к первой половине — середине XVII века; икона поновлялась в 1738 и 1868 годах.
Возникновение иконы Спасителя на Спасской башне датируется началом XVI века. Считается, что первый образ был написан в 1514 году в благодарность за взятие Смоленска. Как повествует предание, при нашествии хана Мехмет-Гирея в 1521 году пожилой старице Вознесенского монастыря, находившегося в Кремле, было видение, в котором молитвами преподобных Сергия Радонежского и Варлаама Хутынского Москва была избавлена от разорения иноверцами. С этим преданием связывается появление изображений преподобных Сергия и Варлаама у ног Спасителя на иконе.
Одно из первых описаний Спасского образа содержится у Павла Алеппского, который сопровождал Антиохийского Патриарха Макария при его путешествии в Россию в 1654-1656 годах: «Над большими царскими восточными воротами снаружи находится образ Господа Христа, стоя благословляющего: Его нижнее одеяние голубое с золотыми разводами, а верхнее — бархатное, также с золотом. Этот образ называют Спас, т.е. Спаситель, Смоленский». С древних времен икона имела большое почитание среди народа и считалась чудотворной.
С памятью крестных мук и воскресения Иисуса Христа связана и Спасская башня в «третьей столице» России — Казани.
Четырехъярусная Спасская башня с надвратной церковью Спаса Нерукотворного — главный въезд в Казанский кремль — расположена в южном прясле крепостной стены. Возведена в XVI веке псковскими зодчими Иваном Ширяем и Постником Яковлевым по прозванию «Барма». Башня неоднократно перестраивалась, во все века ей как главной кремлевской башне уделяли особое внимание. Башня получила свое название от иконы Спаса Нерукотворного, которая находилась над ее вратами. В Казанских писцовых книгах 1566—1568 годов об основании кремлевской церкви Спасская церковь именовалась «Спас Нерукотворенный, иже на вратех». Икона Спаса представляет собой точную копию со знамени Ивана Грозного (в настоящее время знамя хранится в Оружейной палате), водруженного в ходе сражения за город на месте будущей башни.
Как повествует автор «Казанской истории», 4 октября 1552 года после покорения Казани Иван IV осмотрел крепость и «повеле разрушенная места, поравняти и воставити, и крепце заздати, и боле стараго приставити града…». Затем царь лично выбрал места, где в тот же день 4 октября были возведены три деревянные церкви, так называемые «обыденные» (построенные по обету за сутки): во имя Благовещения Богородицы, в честь святых Киприана и Иустинии, и во имя Нерукотворного Образа Спасителя.
Строительство в камне шло медленно, и каменная церковь во имя Спаса Нерукотворного Образа была завершена только в 1555 году. Недовольный медленным ходом строительства в казанском кремле, Иван Грозный повелел псковским мастерам (около 200 человек во главе с Иваном Ширяем и Постником Яковлевым) ехать в Казань «к весне камень ломати и в Казани новый град камен делати».
В процессе строительства псковские зодчие отодвинули стены нового белокаменного кремля приблизительно на сто метров от линии стен старой булгарской крепости (в сторону Ивановской, ныне 1 мая, площади). Таким образом церковь Спаса, которая изначально была возведена вне крепости, оказалась внутри стен нового кремля, в непосредственной близости от проездной башни кремля, которая и получила от церкви свое название — Спасская.
В XVI веке Спасская башня представляла собой белокаменное прямоугольное двухъярусное строение (квадратное основание 23 на 23 м толщиной 2,25 м), из белого тесаного известняка (под известковой обмазкой в нижней части и сейчас можно различить белокаменные блоки). Башня была покрыта шатровой деревянной крышей с дозорной вышкой и боковыми галереями — стрельницами. Проезд через Спасскую башню первоначально был Т-образным, с проходами внутри башни в стороны северного, западного и восточного фасадов. После закладки западной арки проезд стал Г-образным, коленчатым (такой сохранился у Тайницкой башни), что увеличивало обороноспособность крепости: в проезде трудно было развернуть таран, ворваться в крепость сходу, к тому же при штурме неприятель оказывался повернутым к защитникам крепости правым боком, не защищенным щитом. Проход закрывался на ночь обитыми железом дубовыми воротами, ключи от которых находились у казанского воеводы, и опускающейся решеткой, пазы которой можно увидеть и сегодня.
Рядом со Спасской башней, согласно записям в писцовых книгах 1566—1568 годов, стояла «в город идучи на левой стороне, подле городовые стены часовня рублена в столбы, а на часовне колокол большой ратной и часы бьют в тот же колокол».
Башня и церковь при ней неоднократно горели. После пожара 1694 года башня была отреставрирована и получила еще два восьмигранных кирпичных яруса с кирпичным шатром, тогда же ратный, или набатный, колокол был перемещен в башню. Удар набатного колокола традиционно возвещал о пожаре — так продолжалось до самого начала XX века. Судя по типичным для московского зодчества XVII века деталям (ширинки парапета гульбища вокруг нижнего восьмерика, наличники окошек и слухи), можно предположить, что достраивали башню московские мастера. До надстройки башни Спасский набат существовал в виде небольшой двухъярусной башенки, слева от Спасской башни, подобно Царской башне Московского кремля. В этом виде он сохранялся и в XVIII веке.
Вход на площадку, где висел набатный колокол, был свободным (караульщики взимали лишь небольшую плату), отсюда открывался великолепный вид на Казань (высота башни — 47 м, высота площадки — около 30 м).
В XVIII веке на башне были установлены часы «со звоном» и с вращающимся вокруг неподвижных стрелок циферблатом. В 1780 году часы были замены новыми, с классической конструкцией циферблата, о которых в «Топографическом описании Казани» 1788 года Зиновьев сообщает, что на башне «вседневно музыка провозглашает двенадцатый час».
В 1815 году, после очередного пожара, храм Спаса Нерукотворного на 20 лет оказался в запустении. В 20-х годах XIX века церковь была возобновлена усердием коменданта Казани барона Пирха и воинских чинов Казанского гарнизона, оставаясь по-прежнему в епархиальном ведомстве. Окончательно храм восстановили лишь по личному распоряжению Николая I, посетившего Казань в 1836 году. Император Николай Павлович обратил внимание на Спасскую башню и приказал «находящуюся в Спасской башне Казанского Кремля церковь во имя Спасителя исключить из Епархиального в военное ведомство, назначить к ней особого военного священника и причт <…> и к храму сему причислить все военные части и ведомства». Таким образом Спасская церковь получила новый статус «военной церкви казанского гарнизона». В процессе восстановительных работ храм был расширен, его южный фасад разобран, и теперь церковь стала вплотную примыкать к башне (до этого между ними сохранялся небольшой проход). Древний интерьер XVI века был утрачен при пожаре, и, как писал краевед Н. Загоскин в 1895 году, поскольку церковь теперь военная, ее пышное внутреннее убранство «скомпоновано из различных принадлежностей военной арматуры».
Уцелевшую после пожара икону Нерукотворного образа перенесли на южную, обращенную на Гостиный двор, стену Спасской башни (так как на восстановление надвратной церкви ушел не один год). Для доступа к почитаемому образу в 1820 году по проекту губернского архитектора Шмидта с южной стороны к башне были пристроены полукруглые в плане лестницы. Позднее здесь устроили часовню, к которой вели те же лестницы, которую в начале XX века, в свою очередь, заменили более просторной шатровой часовней (1910 г., архитектор Ф. Н. Малиновский).
В 1857 году проезд башни сделали сквозным, а несколько позднее главный въезд в кремль прорубили в крепостной стене, примыкающей к башне с востока, где пробили арку стрельчатой формы. Соответственно коленчатый проезд ликвидировали, заложив ворота. Над новой аркой водрузили герб с изображением Зиланта, позднее, в 1880-х годах, в нише над аркой установили икону Казанской Богородицы.
В 1870 году с западной стороны башни, со стороны Спасо-Преображенского монастыря, возвели пристройку с лестницей, ведущей непосредственно в церковь.
Вплоть до конца XIX века перед Спасской башней находился глубокий крепостной ров, через который к главным воротам вел мост, вначале деревянный подъемный, а с конца XVIII века — белокаменный, который соединял крепость с посадом. В 1860 году ров был засыпан.
После революции часовня была снесена, в 1930 году был устроен прямой въезд в кремль через Спасские ворота. В 1963 году на башне установили позолоченную звезду диаметром 2,7 метра (двуглавого орла, венчавшего башню до 1917 года, сняли вскоре после Октябрьской революции), в верхнем ярусе установили часы с «малиновым» звоном. Яркость иллюминации во время звона, изменяется в зависимости от громкости звучания колокола и окрашивает белый шатер в малиновый цвет.
Церковь Нерукотворного образа, примыкающая к Спасской башне с внутренней стороны, в целом сохранила свой облик (за исключением купола). С северной стороны Спасская церковь сохранила декор XVI века: типичные псковские лопатки и лопастные арки на северном фасаде. Окна и стрельчатые ниши Спасской церкви обращены на главную улицу кремля. После революции 1917 года образ Спаса Нерукотворного был перенесен в единственную действующую на тот момент в Казани церковь Ярославских чудотворцев, где и пребывает в настоящее время.
В нашем очерке раскрыта история сакральных ворот христианского мира от Иерусалима до Казани. Нам, привыкшим к словосочетанию «Золотые ворота» и «Спасская башня», порою сложно понять то, что значили эти сооружения для наших далеких предков, воспринимавших их символически как вход в Небесный Иерусалим.